Скрипят соломенные двери.

Так сложилось, что я заболела. Боль терпеть можно было, не оставалось сил на самое терпение. Наконец, семь десятков лет за плечами – щедрый подарок судьбы. Привыкнув во всем полагаться на себя, больше всего боюсь телесной слабости, когда все в тебе – и походка, и дыхание выдают бессилие, а это значит – зависимость от других. А я же прошу у Бога, чтобы и смерть моя тяготила только меня. Утешало, что мы с мужем не сорвались с дома, не уехали в другие, ближние или дальние края, и Киев является нашим домом и нашей наибольшей поддержкой. Пожилые люди спасения ждут от своего дома. От двух стен, которые, якобы, спасительны.

В моем случае понадобилась к тому же хирургия. Мне было тяжело и я, сплакнув, взвесив и подумав, поблагодарила всех, кто делал мою жизнь прекрасной и пожелала себе легкого прощания с ней. У меня много раз так случалось, что последнее слово я слышала (видела) из-за сна. На станции метро «Золотые ворота» я пыталась подняться по лестнице, но не могла, потому что попала в целую колонну мужчин в одностроях, красивых и сосредоточенных, чистых и красивых какой-то спокойной совершенной красотой. Как я не пыталась встать между ними или рядом, они просто шли и их походка легко отстраняла меня и не давала идти с ними. Меня не отбросили и не оттолкнули — я не вписывалась в их строй, их пространство, их время… Утром я тихонько поняла, что миру и Богу есть о ком думать и заботиться, поэтому мне не следует просить для себя каких-то льгот и милостей. Жить, пока живется. Работать, потому что кто-то должен делать то, что для тебя много значит, даже когда другие этого не видят. Даже когда тебя хотят уничтожить, унизить, оттолкнуть.

Мысль, даже собственная, убеждает тебя тогда, когда она находит словесную одежду. Ладную и свойственную тебе. Ясно же, что годились не пафосные заклички типа «кто, как не ты, и когда, как не сегодня?!», которыми я грешила в своем газетярстве времен перестройки. Мой возраст, отмеренное мне время, требует других слов. И я нашла словесную одежду для своей боли и для своей жизни. В сказке. Признаюсь, я до сих пор читаю сказки. Сейчас – Черниговские. Одну, всем известную сказку, черниговский сказочник, пересеял загадочной строкой: «Скрипят соломенные двери». Ну вот так: «взялся дед за репку, баба за деда, внучка за бабу… Скрипят соломенные двери…» И читала я это в то время, когда Черниговщина яростно противостояла палачам-москалям, пока не выбросила ее со своей земли.

Скрипят соломенные двери. Трудно обычным людям, часто над силу человеческую, а они держатся, потому что скрип соломенной двери о разном предупреждает. А в большинстве своем о том, что сколько силы в тебе душевной – настолько ты и устоишь. Как можешь, так и стой. Как умеешь, так и живи. Будем как пчелки в рою, зависшем между небом и землей, но каждая пчела без устали работает крылышками и вместе они рожают питательный ветерок, спасающий рой и матку в нем.

Кто подумает: о чем это она? Я о том, что каждый должен работать крыльями. Работать душой. Мы это умеем. Даже когда кажется, что кукушки устают нам ковать и вокруг вас безразлична тишина, прислушайтесь: скрипят соломенные двери. НЕ устают и вам не дадут.

Любовь ГОЛОТА