Шольц и «война Путина»

Шольц, который говорит, что «это война Путина», прекрасно знает социологию.

Но он также знает, насколько популярной в послевоенной (Западной) Германии было мнение о том, что немцы во Второй Мировой войне на самом деле не агрессоры, а… самые большие жертвы.

«Преимущественным представлением о Германии в Германии Аденауэра был образ тройной жертвы: сначала в руках Гитлера — огромный успех фильмов вроде Die Letzte Brücke («Последний мост», 1954)… или «Канарис» (1955) помог популяризировать добрых немцев во время войны противились Гитлеру, затем в руках их врагов… и, наконец, благодаря злонамеренным «искажениям» послевоенной пропаганды, которая — многие верили — сознательно преувеличивала «преступления» Германии и умаляла ее потери». (Тони Джадт, Postwar: A History of Europe Since 1945).

У нас многие верят, что немцев после Второй Мировой войны «перевоспитали» американцы. На самом деле это «перевоспитание» тогдашние немцы преимущественно воспринимали с глухим раздражением, а сколько-нибудь массово оно подействовало только на тех, кто во время войны либо еще не родился, либо точно не совершил никаких персональных преступлений. Те, кто участвовал в войне или активно ее поддерживал, напротив, массово убегали от ощущения собственной ответственности — во-первых, в трудовой энтузиазм (здесь было бы уместно сказали «пахали как проклятые») и, во-вторых, в массовую веру в собственный статус народа-жертвы (а не народа-преступника).

Не случайно на колени в Варшаве стал не первый, не второй и не третий, а только четвертый канцлер ФРГ, и произошло это сенсационное событие только в 1970 году.

Поэтому Шольц прекрасно понимает, на каких настроениях немецких избирателей (а также, по всей вероятности, некоторых «русских друзей») он может — и явно хочет — сыграть.

А нам об этом урок относительно того, какой реакции на нынешнюю войну и победу в ней Украины реалистично ожидать от завтрашних россиян.

Алексей ПАНИЧ