Остывшие в русофилии

«Скажу, как есть, — признался давний знакомый, которого случайно встретила на улице.- Я все понимаю: россия – агрессор, Украина – жертва… Вы защищаетесь, и правильно делаете… Все это я принимаю на умственном уровне, но… россияне мне ближе. Не смотри на меня так!Я даю деньги Красному кресту с пометкой «для помощи украинцам», Путина ненавижу, мечтаю о совсем другой России — открытой и демократической… Когда-то, по студенческому обмену я был в Питере. читал в подлиннике Бунина и Лермонтова…»

Мне не захотелось слушать о мечтах и ​​романтике. Быстро простилась и побежала в метро. Перед глазами – жуткие кадры из Каховки, Бахмута, Бучи, – нет сил ни спорить, ни что-то доказывать. Сколько их таких, застывших в юношеских воспоминаниях? Сколько нужно времени, чтобы разум победил ностальгию? Песчаные дети демократии научены любить себя. Это не всегда плохо, но в проекции на нынешнюю политическую ситуацию – трагически.

Встречала немало подобных французов, возможно, не таких откровенных. Чувствовалось, насколько трудно им избавляться от стереотипов о России. Московский миф прочно врос во французское сознание, и даже если героическое украинское сопротивление завораживает, вызывает уважение, восхищение, однако нашу культуру, на массовом уровне, еще не знают.

А вот цвета, наконец, узнают на раз! «Смотри, украинка!» — говорит мальчик лет семи, привлекая мамино внимание к моей сине-желтой ленте на сумке. «Да почему украинка? — отвечает мама. — Может, она такая как мы: решила Украину поддержать.»

Алла Лазарева