Именно на Андрея . С буквой «е». Это была одна из самых интересных ночей в начале зимы. Если метели, или дурачились ветры, то взрослые говорили, что Щезбы так хочет сделать кому-то ущерб, аж крутит хвостом. Если вечер переполняла тишина, то взрослые подозрительно перешептывались, что Щезбы где-то притаился и ждет случая нанести ущерб.
— Он где-то заря выкрикнет, — резюмировал нанашка Шеремета в группе мужчин, который собирался у нашей калитки. Люди старались разговаривать в половину голоса, поэтому мы могли слышать лишь отрывки фраз или, как громко поскрипывал под их сапогами и валенками снег.
Любое из состояний Щезбы стимулировало согреться. то есть выпить. И дядя Янко отправлялся в амбар. После короткой перепалки с вуйной, которая происходила в стиле, словно кто-то резко скручивал и подкручивал голос, дядя выходил с большой бутылкой самогонки, а за волну вуйна выносила к скамейке тарелку с хлебом, солониной, луком. кто-то приносил банку с смальцем, кто-то со шкварками, чья-то жена прибегала с тарелем квашеной капусты, тут же какие-то жилистые руки прямо на скамейке, лишь смев снег, нарезали удочную подбрюшину, другие пальцы нетерпеливо лупали колбасу, раскладывая пахучие пахучие.
Все были соседями и могли запросто пригласить друг-друга в гости, но это застолье должны были созерцать звезды, щурясь от хохота, который вырывался из масных ртов вместе с клубами пара.
Это была ночь убытков. Взрослые имели сыновей и прекрасно знали, что в назначенных домах уже собираются шайки сбивщиков. Традиционно больше всего страдали те, кто имел дочерей, но под раздачу попадали все. Даже жилье стариков.
Поэтому, чтобы обезопасить себя от визита сбитщиков, пьянствовали очень и очень долго. Бывало, что жены выносили какую-то поджаренную печень или тертые плети, еще брызгавшие жиром из пузырей, вытоптанный снег под ногами больше не скрипел, звезды устало стекли, даже пар из охлажденных желудков выходил изо рта поменьше.
Наконец, мороз усталость и водка ломали самых стойких. Но эти расстояния имели больше ритуального, чем практического. Потому что при моем детстве не было ни одного Андрея без телеги или саней на крыше автобусной остановки. Они могли простоять пару дней, указывая дышлом на Франковск, будто танки на постаментах указывали на Берлин.
В самом Франковске эти привычки размаха не получили. максимум, что могли мы сделать, привязать хлопушку к ручке двери соседей, где были девушки, нажать звонок и убежать. Они открывали дверь и хлопушка взрывалась. Ночь на Андрее. По-другому и не могло быть…
Рассказал Олег УЩЕНКО