Лето выскочило, как дельфин из воды

< /p> Какие-то особенно яркие облака сегодня. По соседней посадке ложились грады и кассеты – а пришли эти белые великаны, и все стихло.

Видел, как напуганная залпом большая птица – сова или орлик – парила между взрывными волнами, но дальше полетела живая. Мы немного похожи на нее.

Часы напряженного труда меняются на часы ожидания. Кажется, с детства он не лежал столько летом и не смотрел в небо.

Нашей летней земле – самой прекрасной в мире – так плохо подходит война. Она выглядела бы более уместно среди пустынных пейзажей вроде Дюны или Mad Max. А что забыли эти взрывы среди подсолнухов и вишен?

Лето, как дельфин из воды, выскочило вверх, к раскаленному зениту; развернулось и летит назад – вот еще пару дыханий, и бултыхнет в прохладу осени. Лето звучит скороговоркой, симфонию играют все, каждому насекомому дальше по маленькой скрипочке. Живая мелочь поет, спешит распеваться.

Придет зима, и властно поменяет мир сильнее войны. Летний рай, как-то держащийся перед сталью и порохом, исчезнет от холода.

Поля, как капризные модницы, меняют свои одежды. Отвел глаза на пару дней, оглянулся на поле – а там уже другие цвета, растения с другими цветами. Спрашиваешь их – они ничего не знают, куда делись предшественники. Над пшеницей выстреливает амброзия и уничтожает ее желтизну. Или над дико-зеленым ковром выкрикивают шеренги подсолнухов-самосеев. Несколько часов странной тишины на фронте – и все не так, как всегда. Солнце успевает как следует подготовиться к вечеру, разлить по небосводу розовый туман, зажечь за облаками костер. Птички, пользуясь затишьем, уселись на невидимые карусели, щебеча друг другу, понеслись кругами. Подсолнухи, ржи, пшеницы распустили вечером свои ароматы. Дышать ими – не вдохновляться, дышать ими – вдвойне хотеть жить. Мы едем, а рядом догорает то, что осталось – от полей, от домов, от прошедшего дня. Целый день работали грады и стволы, целый день долбили дорогу – а она стоит. С озер рядом взлетали вверх огромные столбы воды. А я – я вспоминал фонтаны Русановки. И сейчас мне стоит перед глазами Киев, его беззаботные вечера на Подоле, в таком же розовом небе, пророческая гладь Днепра, в которой отражалось наше славное будущее.

Игорь ЛУЦЕНКО